Пять лет. Это приговор? Да, к сожалению…
А может ли приговор выносить врач? Может, если это онколог. Причем, делает это безжалостно, по живому, едва окрепшему после операции, организму. А точнее, по нежному женскому сердцу.
Он стоял передо мной в белом халате, умудренный опытом, с выцветшими глазами и сухим, но твердым голосом заключил: «Светлоклеточный рак почки, вторая степень…»

Сквозь мутную пелену горячих слез я смотрела на голубые облака за окном, которые уносили в бездонную голубизну мою последнюю надежду.

В эту ночь я не могла уснуть. Не потому, что мысли о холодном будущем тревожно бились в моей голове, а потому что соседка по палате пугала нас своим хриплым дыханием.
На рассвете началась суматоха: суета медсестер, частый визит врача, родственники умершей соседки…Господи, как же мне хотелось выть!

На одиннадцатый день я вышла за территорию онкодиспансера с вещами. Июль по-прежнему играл красками. Золотистые лучи горячего солнца нисколько не радовали меня. Прежде ласковое солнце сегодня казалось мне больным. Кругом желто-зеленые краски. Цвет болезни, как у Достоевского. А в голове застыла фраза провожавшей меня соседки по палате: «Отсюда еще никто не уходил, хлопая в ладоши». Добрая соседка. Дай Бог ей здоровья, и пусть у нее все будет хорошо, только подальше от меня.

Дорога домой была долгой. Муж часто останавливал машину, чтобы я могла постоять. Последний раз остановка была на моем любимом месте: сопке, разделяющей мое село с соседним. С высоты было видно увитые зеленью дома и постройки, разноцветные крыши, изгиб реки, а под ногами распускался пестрый плед, расшитый травами, цветами и ягодами Алтая. Воздух был наполнен сладким клубнично-медвяным ароматом. Грудь распирало, но не от радости, как прежде, а от тоски, смешанной с приобретенным чувством обреченности…
Дома было чисто убрано. Мои мальчишки старались порадовать маму. Один уже совсем взрослый учился в городе, приехав на каникулы домой, взял на себя весь груз хозяйственных забот. Второй, недавно закончил 2-й класс. Любимка мой, еще совсем не самостоятельный.

Нет, они не должны знать мамины проблемы! Никто не должен знать! Это мой крест и только мне его нести!
Лето прошло в жуткой апатии, сдобренной депрессивными выпадами и постоянным вопросом: ну почему именно я?! Последние дни августа уже дышали сентябрем, в воздухе кружился кленовый лист, и тоска усугублялась. Старший сын уезжал. Сердце сжималось…
Отсутствие блеска в глазах мамы заметили все, но каждый списывал это на тяжелую операцию и длительную реабилитацию.

Но долго на больничном сидеть не пришлось. В Яблочный спас раздался звонок коллеги, и в трубку нежненько и ненавязчиво было сказано о том, что на мое место ищут учителя, и он даже есть, но временно идти не хочет, а вот постоянно бы пошел.Такие вот «доброжелатели» для меня все равно, что предатели, а еще завистники и лицемеры. Я расцениваю эти слова как синонимы. Но они нам нужны. Они мотивируют нас на борьбу с собственным бессилием, на подавление страхов и указывают нам верный путь – путь веры в себя!!
1 сентября я стояла на школьной линейке, цветущая, жизнерадостная, модная. И только один Господь знал, какой ценой мне досталась эта победа над собственным неверием.

Муж в этот год мало уделял внимания семье: к основной работе добавилась еще домашняя пасека, а пчелы требовали постоянного внимания особенно в летний период. Старался мужчина, превосходя все мои ожидания. В конце мая начались экзамены, я работала в экспертной комиссии в районе. Накануне второго экзамена я зашла в магазин и услышала от напарника мужа по пасеке , как бы вскользь, произнесенное нарекание о том, что моя половинка практически не появляется у пчел. Вот наглец, как он смеет такое говорить, ведь мой дорогой супруг ежедневно, отрывая время от основной работы, сбегая от туда пораньше, мчится на пасеку! А вечером я случайно услышала разговор соседок (разумеется, они меня не видели), о том, что моего благоверного видели на речке с какой-то девицей.

Если бы в природе существовали весы, измеряющие человеческие ценности, то я правда не знаю, что бы перевесило: обреченность, вызванная онкологией, или предательство, вызванное низкими интригами мужа.
Пережить связь мужа с моей молодой троюродной сестрой оказалось не так страшно, как рассказы очевидцев. Было все: скандал, разрыв отношений, суды-пересуды односельчан, звонки с угрозами отнять у меня все. И мне снова хотелось завыть!

Кому нужна больная жена? Ни-ко-му. Я сидела у залитого слезами дождя окна, порывы ветра гнули мои раскидистые флоксы за окном, но те вставали и упорно сопротивлялись, тогда ветер переключился на астры, но и они стойко держали свои дымчато-сизые головки. Я открыла окно и крикнула в сад: «Я тоже сильная! Я тоже справлюсь!»

По-новому зазвучали для меня ранее казавшиеся пафосными слова горьковского Сатина: «…не унижай человека жалостью». Жалеть себя и говорить о своей болезни я не позволяла.

Буквально через три месяца я рассматривала себя в зеркало и не видела там серой, слегка полноватой женщины с мешками под глазами. Оттуда смотрело улыбчивое лицо с умело нанесенным макияжем, нарощенными ресничками и красивыми бровками. На улице нередко ловила взгляды мужчин (чего прежде никогда не было). В работе я научилась быть успешной как сама, так и мои ученики. Стала летать в Москву на различные конкурсы. Я зажила самой настоящей жизнью!

Я полюбила театр. Стала заниматься с ребятишками в театрально-драматическом кружке. Дети раскрепощались максимально. Там, на занятиях, происходили совершенно невероятные метаморфозы! Мы много выступали, и наша копилка достижений пополнялась районными и краевыми победами.

А болезнь? Я с ней научилась дружить. Регулярное обследование, все рекомендации врача, лечение сбором трав – это далеко не полный комплекс моей ремиссии. Чага стала моим постоянным напитком, а «Терновый венец болезни. Опыт преодоления рака» Протоирея Михаила Овчинникова – одна из настольных книг. Я полюбила Зеленую серию книг Патриаршей премии. Дружу с ее героями, хотя я никогда не считала себя воцерквленным человеком. Читаю и снова задаю себе вопрос: а 8 лет приговор? Нет! Это уже полное освобождение от него.
Просто надо слово выть поменять на слово ЖИТЬ! Дело, по сути, в одной букве…